Лукаш Голата, археолог Gulag.cz, Южночешский Университет в Ческе-Будеёвице
Штепан Черноушек, председатель и основатель Gulag.cz

• Пример использования технологии 360° - панорамной фотосъемки (виртуальная экскурсия по внутренней части барака для заключенных в лагере Барабаниха, автор: Павел Блажек):*

Введение
Кому-то может показаться, что археологи посвящают свою жизнь поиску драгоценных предметов. Однако их реальность совсем другая: до работы "кладоискателей" археологам очень далеко. Их основной интерес состоит (или, по крайней мере. должен состоять) в том, чтобы познавать и, главное понимать, каким был мир ранее; при этом они изучают далеко не только "древние цивилизации", но и недавнюю историю XX и XXI века. Для этого они используют так называемые "археологические источники" – неписаные свидетельства исследуемой эпохи. Сюда относятся в первую очередь артефакты, которые представляют собой, говоря простым языком, любые творения человека – от самых обычных предметов до чрезвычайно сложных; но кроме этого, археологи изучают и такие непривычные "источники", как, например, населенные пункты, поля, производственные площадки или внешний вид современного ландшафта. Не стоит думать, что артефакты находятся исключительно под землей: значительное количество следов человеческой деятельности все еще лежит на поверхности и может быть (относительно) легко задокументировано без "излишних" раскопок.

Так обстоит дело и в случае исправительно-трудовых лагерей, разбросанных по огромной территории бывшего Советского Союза, которые были частью гигантской системы ГУЛАГа – тюремного элемента масштабного репрессивного аппарата коммунистического режима. Остатки лагерей представляют собой уникальные археологические памятники, это фактически доступные для посещения музеи под открытым небом, своеобразным "хранилищем" времени, где до наших дней сберегаются редкие свидетельства об одной из самых трагических глав человеческой истории.

• Фотограмметрическая 3D-модель рабочего ботинка, найденного в одном из заброшенных лагерей (автор: Йиндржих Плзак):*

На тему ГУЛАГа можно легко найти значительное количество литературы: мемуары выживших узников, списки заключенных, научные исследования, посвященные различным аспектам советской тоталитарной системы. Однако невозможно найти научные публикации о систематических археологических исследованиях систем ГУЛАГа — в отличие, например, от подобных исследований касательно концентрационных лагерей и лагерей военнопленных в Европе, которые, наоборот, уже 30 лет представляют значительный интерес для археологов. Существенным фактором, конечно, является то, что места, где находятся хорошо сохранившиеся остатки лагерей ГУЛАГа, расположены очень далеко от цивилизации. Однако это не самая большая проблема. Свободное изучение советских репрессий, к сожалению, все более активно и последовательно ограничивается нынешним российским режимом и настроениями российского общества. С тех пор как Владимир Путин пришел к власти в 2000 году, амбиции российского государства состояли в том, чтобы способствовать позитивному восприятию советского прошлого (а также находить в нем опору для своего авторитаризма). Сегодняшняя Россия является успешной наследницей Советского Союза, и потому он должен представлять собой во многих отношениях положительную главу истории. Это не значит, что сегодняшнее российское государство отрицает миллионы жертв и существование ГУЛАГа, однако оно трактует их как некую ошибку без явного виновника, которая почти не имеет отношения к сегодняшнему дню. Это ведет к давлению на независимый исследовательский интерес ко всей системе ГУЛАГа и к попытке отодвинуть на задний план дискуссию об ответственности и о масштабах советских репрессий; это также ведет к недостаточно бережному «уходу» за (пока еще) сохранившимися остатками лагерей – мест, через которые, по разным оценкам, прошло от 12 до 20 миллионов человек, и примерно каждый десятый из них не выжил.

К сожалению, все это приводит к тому, что под влиянием природных процессов и человеческой деятельности мы постепенно теряем исключительные свидетельства преступлений коммунизма. Но в наших интересах сохранить эти места в памяти хотя бы из почтения к невинным жертвам ГУЛАГа и других советских репрессий, среди которых были не только граждане СССР, но и тысячи чехов или граждан Чехословакии, а также представители многих других национальностей со всей Европы и Америки.

Три экспедиции команды Gulag.cz к т.н. Мертвой Дороге (незавершенное строительство Трансполярной железнодорожной магистрали между Салехардом и Игаркой, стройки ГУЛАГа № 501 и 503) в полярных районах Сибири (в 2009, 2011, 2013 годах) и одна экспедиция в горный хребет Кодар в Забайкалье (в 2016 году) к остаткам урановых лагерей Борлага являются единичными примерами археологических исследований ГУЛАГа. Эти экспедиции вдохновлены примером документальных экспедиций российских энтузиастов (в первую очередь из общества "Мемориал"), которые проводились преимущественно в 80-х и 90-х годах (только с недавних пор московский Музей ГУЛАГа начал организовывать профессиональные экспедиции; многие места посещают и не-профессиональные туристические экспедиции, причем их участники зачастую забирают себе сохранившиеся материальные артефакты). Основная цель наших экспедиций состояла в том, чтобы как можно более подробно задокументировать некоторые, еще сохранившиеся в этих условиях, остатки лагерей и передать собранные знания широкой общественности – см. проект ГУЛАГ онлайн, документальный фильм "Путешествие в ГУЛАГ" и подготовку учебных пособий с применением технологии виртуальной реальности. Такая работа, конечно, позволила значительно расширить современные знания о репрессивном аппарате коммунистического тоталитаризма; до сих пор мы могли представлять себе эти места, делать о них выводы исключительно на основе описаний очевидцев, поскольку точная форма построек, сооружений или оснащения лагерей была практически неизвестна. Что конкретно мы узнали во время наших экспедиций, будет кратко изложено ниже.

Лагеря ГУЛАГа как уникальные археологические памятники
Квалифицированные оценки говорят об астрономической цифре в 30 тысяч мест заключения, разбросанных по огромной территории, охватывающей различные климатические зоны и различные типы природных и культурных ландшафтов; места заключения располагались как в совершенно отдаленных районах, так и непосредственно в городах или в их ближайших окрестностях. Даже многие современные города выросли из бывших лагерей. По этой причине, конечно, невозможно составить исчерпывающий обзор, включающий в себя каждый отдельный лагерь. Неудивительно, что наиболее хорошо сохранившиеся остатки ГУЛАГа находятся в наиболее отдаленных, труднодоступных и практически безлюдных районах Сибири.

Результаты, полученные на таких удаленных территориях, можно кратко выразить в следующих тезисах:

a) Как правило, точное расположение лагерей неизвестно; их приходится долго искать на старых военных картах и особенно на спутниковых снимках – в дополнение к современным изображениям мы также используем опубликованные доступные снимки, сделанные американским ЦРУ (особенно проект "Корона" 1960-72 годов).

б) О значительном количестве найденных лагерей нет никакой дополнительной информации, часто мы даже не знаем их названий (доступ к российским архивам ограничен, часто можно полагаться только на случайные упоминания).

в) Даже в самых отдаленных районах остатки лагерей радикально различаются по степени сохранности – многие из них были целенаправленно уничтожены во время спешного прекращения их работы, другие позже были разобраны охотниками и другими людьми на строительные материалы и отопление, третьи уступили силам природы и воздействию времени.

г) Степень сохранения лагерей также определяется их первоначальным назначением: например, временные лагеря, где заключенные жили в палатках (!), в настоящее время с археологической точки зрения фактически незаметны (в некоторых случаях на спутниковых снимках можно различить только их пространственные границы, благодаря заметной разнице между разными типами растительности).

д) Между различными территориями лагерей есть поразительные различия в количестве найденных там артефактов. Обстоятельства этого, конечно, самые разные, но мы считаем, что существенную роль здесь играет способ, каким лагерь был покинут. Во многих лагерях заметны следы тщательной уборки; большая часть оснащения была вывезена, что лишило нас значительного объема информации.

е) Несмотря на различные расхождения исходных ситуаций, сохранность некоторых лагерей настолько поразительна, что их можно охарактеризовать как "интактные", то есть фактически не поврежденные временем (археологи, специализирующиеся на других темах, с таким практически не сталкиваются). Такие лагеря были покинуты в спешке, порой даже в хаосе (о чем свидетельствует, например, факт нахождения в печке письма, которое уже не успели сжечь), и брошены на произвол судьбы, оставшись при этом защищенными от значительных повреждений. По сей день там сохранились еще стоящие конструкции, внутри которых можно найти оригинальное оборудование, а вся "зона" с прилегающей территорией буквально заполнена артефактами.

ж) Значительное количество артефактов в "интактных лагерях" до сих пор лежит в тех местах, где их использовали и оставили тогдашние жители. Они указывают нам на различные аспекты лагерной жизни; как на очевидное или ожидаемое (например, количество людей, живущих в тюремных бараках, которое становится понятным по расстановке нар), так и на малоизвестное – например, бочка с надписью "питьевая вода" все еще стоит в коридоре тюремного барака, метлы и скребки для пола прислонены к стене или дымоходу посреди спальни, остатки газет под окнами доказывают их вторичное использование в качестве утеплителя, обрывки писем вдоль стен указывают место, где они хранились... Именно благодаря таким находкам эти места наводят на большое количество размышлений, складывается ощущение, будто прошлое почти оживает через эти артефакты. Темное помещение одиночной камеры, оборудованное только узкой скамейкой и парашей, вызывает поистине пугающие ощущения. А миски для еды, которые до сих пор стоят в собачьих будках, придают этим местам почти пост-апокалиптическую атмосферу. И таких примеров еще очень много.

Ход археологического исследования
Суровые условия Сибири и удаленность от цивилизации определяют в том числе и ход полевых археологических исследований, которые должны быть устроены иначе, чем „обычные" археологические экспедиции. До хорошо сохранившихся лагерных комплексов можно добраться, как правило, только пешком, по труднопроходимой, практически враждебной местности с топями, разлившимися реками и тучами мошкары. Все оборудование и источники энергии надо переносить на спине – поэтому мы могли взять с собой только то, что в состоянии унести, т.е. только легкое оборудование.

В связи с этим метод исследования ориентирован, с одной стороны, на самые передовые методы оперативного сбора данных с использованием фотоаппарата - фотограмметрии для создания 3D-моделей артефактов (предметов, зданий, всего лагеря и других ближайших территорий) и 360-градусной панорамной фотосъемки для создания виртуальных туров, а с другой стороны, это означает возврат к методу археологической документации XIX века, то есть к использованию карандаша, бумаги и теоремы Пифагора. Речь, таким образом, идет о неинвазивном археологическом исследовании, благодаря которому находки никоим образом не повреждаются и не нарушается положение, при котором они были найдены. Однако из-за плохой доступности этих мест исследование очень ограничено во времени - задокументировать поэтому можно лишь небольшую часть того, что было бы нужно задокументировать на самом деле. В таких условиях необходимостью является заранее подготовленный список приоритетов. Кроме того, вся экспедиция требует ежедневных импровизаций, хорошего физического состояния исследователей, психологической стойкости и навыков выживания в природе.

Пример использования технологии панорамной фотографии (виртуальная экскурсия по карцеру в лагере Барабаниха, автор Павел Блажек) и фотограмметрической 3D модели носилок (урановый рудник в Мраморном ущелье, автор Радек Светлик):

• больше панорамных фотографий можно найти ЗДЕСЬ
• больше 3D-предметов можно найти ЗДЕСЬ

Что же нам принесли археологические исследования ГУЛАГа? Полученные к настоящему времени данные позволяют обобщить их по четырем основным тематическим областям:

1) Влияние ГУЛАГа на природную среду и ландшафт
Лагеря - не единственный вид материальных следов ГУЛАГа. Сотни тысяч человеческих жизней были уничтожены в результате каждодневного рабского труда, результаты которого до сих пор заметны в ландшафте. Примерами могут служить крупные горнодобывающие районы, шоссе, железные дороги, аэропорты, судоходные каналы...; многие из этих объектов используются и по сей день. Наличие лагерей стимулировало развитие не только значительного числа сельских и городских поселений, но и целого культурного ландшафта. На Колыме, огромной территории на крайнем северо-востоке, где велась добыча золота и драгоценных металлов, вся существующая инфраструктура возникла в 30–50х годах XX века непосредственно в связи с ГУЛАГом. Однако это имело и негативные последствия – огромные территории практически девственной природы навсегда останутся отмеченными человеческой деятельностью.

Наглядным примером является т.н. «Мертвая дорога» (недостроенная Трансполярная магистраль). Хотя железная дорога никогда не использовалась, насыпь длиной в несколько сотен километров и железобетонные мостовые конструкции сохранились в полярном ландшафте и по сей день. В местах, которые даже не являются постоянно обитаемыми, разбросаны тысячи тонн железа, в том числе и ржавые паровозы, которые медленно разрушаются посреди безлюдной тайги. Необходимо также учитывать и загрязнение почвы и водных ресурсов; хотя у нас нет точных данных, мы предполагаем, что эти процессы также представляют собой серьезное и, к сожалению, необратимое нарушение местной природной среды.

2) Реконструкция облика лагерей и отдельных компонентов
Официальные письменные отчеты ГУЛАГа носят в основном служебный характер. Мемуары очевидцев, что логично, фокусируются на изображении сильных переживаний и жизненных невзгод, а не на описании точного местоположения и детальной формы отдельных лагерных объектов. Таким образом, эти знания мы можем получить только через археологические исследования. Из проведенных исследований лагерных комплексов различного качества сохранности выявлено несколько характерных, повторяющихся признаков, благодаря которым можно составить более конкретное представление о их форме:

a) Несмотря на общую унификацию, внешний вид лагерей менялся в зависимости от среды, в которой они находились. Пространственное расположение отвечало местному рельефу, для строительства использовались материалы, которые можно было обнаружить в близлежащих окрестностях (поэтому лагерь, расположенный в глубокой тайге, на первый взгляд заметно отличается от лагеря в засушливой казахской степи или же в Подмосковье).

б) Размеры лагерей варьировались в зависимости от их назначения. Самый большой задокументированный нами лагерь, Барабаниха, мог вмещать до 800-1000 заключенных; он включал в себя элементы, которых не было в меньших лагерях - там была больница, а также большая столовая с лагерным клубом, оборудованным сценой. Остальные лагеря, которые мы посещали во время экспедиций, были рассчитаны не более чем на 500 человек. Однако доподлинно известно, что существовали и такие лагеря, в которых одновременно могло находиться до 15 тысяч заключенных – в основном это были крупные пересыльные лагеря.

в) Каждый лагерной комплекс был строго разделен на две части: 1) административную, состоящую из служебных помещений, необходимых для функционирования лагеря (например, офисы, электро- и радиостанции, пекарня, магазин), и жилых построек для руководства, охраны и вольнонаемных; 2) тюремную часть – "зону", "периметр" – тщательно обнесенную двойным или даже тройным ограждением из колючей проволоки.

г) Зона всегда имела более или менее прямоугольную форму, со сторожевыми башнями по углам. Однако нам удалось задокументировать даже такую необычную находку, как лагерь с одной башней; преобладание административных зданий и отсутствие карцера – лагерной "тюрьмы в тюрьме" – указывают на его умеренный режим строгости.

д) В зону входили через единственный вход – главные ворота, которые, как и в нацистских концлагерях, были оборудованы щитом с "мотивационным" лозунгом (например, "Труд в СССР есть дело чести, славы, доблести и геройства").

е) Рядом с воротами стояла проходная, она находилась наполовину снаружи и наполовину внутри зоны.

ж) Все здания, используемые заключенными, располагались в зоне – жилые бараки, общественные бараки, включающие кухню и столовую (обычно на противоположной стороне от ворот), административные постройки, баня и дезинфекция, отхожие места (обычно у забора), медпункт и карцер (обычно в одном из углов слева или справа от ворот).

з) Размеры помещений жилых построек отражают социальный статус обитателей лагеря – размер указывает на уровень комфорта и возможность обогрева в зимнее время; командир и руководство занимали меньшие по размеру помещения, чем заключенные; однако те тоже не составляли единую категорию – нам удалось задокументировать бараки для привилегированных заключенных (вероятно, поваров и врачей) - опять же с меньшими помещениями, чем стандартные.

и) Однако даже внешний вид стандартных тюремных бараков мог отличаться и в пределах одного лагеря. Вдоль "Мертвой дороги" можно обнаружить два основных типа бараков разного размера, структуры и устройства: 1) барак, состоящий из бревенчатого строения размерами около 26 х 8 м, состоявшего из двух зеркальных комнат, в которые входили с фронтальной стороны; 2) барак, собранный из сборных частей, площадью около 40 х 8 м, состоял из четырех комнат с отдельными входами, при этом две средние были жилыми. Оба типа имели снаружи земляное покрытие, служившее прослойкой, бараки из сборных частей утеплялись также опилками. Каждый из бараков был рассчитан примерно на 80-100 заключенных.

й) Интерьер комнат был более или менее стандартный - у входа была небольшая раздевалка, вдоль двух длинных стен за опорными столбами стояли двухъярусные нары, посередине стояла небольшая печка с дымоходом, пол был дощатый, стены побелены, комната была оборудована электрическим освещением (в лагере Барабаниха мы задокументировали остатки угольной электростанции; в меньших лагерях, по свидетельству очевидцев, работали дизельные генераторы).

к) В обычных тюремных бараках имелись в различных сочетаниях стационарные и отдельно стоящие двухъярусные нары (т.н. «вагонки»); оба типа одинаково включали по четыре койки; каждая была отмечена табличкой с ФИО, статьей и продолжительностью срока; бараки в штрафном лагере были оснащены сдвоенным дощатым поясом нар поперек комнаты (т.н. «сплошные нары»), без обозначения мест конкретных заключенных.

л) Форма карцера отличается в зависимости от лагеря, относительно унифицированным является только его расположение в одном из углов сбоку у входа. В одних лагерях это небольшой барак, состоящий из одной комнаты, в других - это почти отдельная маленькая тюрьма с одной общей и несколькими одиночными камерами; в некоторых случаях он еще специально огорожен колючей проволокой. Внутренняя планировка и форма камер в крупных карцерах разная; наиболее распространенной является небольшая комната размером около 3,5х1,8 м с одним маленьким окном или даже без него; однако были обнаружены и задокументированы такие крайности, как, например, камера с планировкой меньше чем 1х1 м, в которой можно было только стоять или сидеть.

3) К пониманию повседневной лагерной жизни
Практически все свидетельства выживших сходятся в том, что пребывание в лагере было ужасающим, страшным опытом. Хотя археологические источники и мало что говорят нам о чувствах, постоянном голоде и изнеможении заключенных, они тем не менее являются молчаливым свидетелем ряда других аспектов жизни за колючей проволокой (некоторые из них уже были изложены выше). С одной стороны, они подтверждают общеизвестные факты – например, количество окурков свидетельствует о повсеместном курении, многочисленные находки ампул для лекарств говорят о слабом общем здоровье заключенных или же, например, о злоупотреблении наркотиками среди уголовных преступников-заключенных – привилегированных каст ГУЛАГа. Материальные находки привлекают наше внимание к таким повседневным и однообразным лагерным занятиям, которые часто отступают на задний план или вовсе не упоминаются в рассказах выживших очевидцев – как, например, тот факт, что в тюремных бараках, по-видимому, регулярно убирались, а многочисленные находки металлических мыльниц указывают на относительно достойный уровень гигиены…

На контрасте с вышесказанным существуют совершенно уникальные свидетельства о жизни в лагере, которые невозможно было обнаружить никаким иным способом, кроме как через изучение оставшихся материальных артефактов. Особо выделить мы можем предметы, сделанные «на коленках»; в тюремных бараках, например, мы находили "бритву", сделанную из палки и вставного лезвия, или самодельный нож. Эти артефакты демонстрируют необычайную способность человека приспосабливаться даже к наихудшим условиям жизни. Обнаруженные дневники заключенных, содержащие стихи и песни, вместе с найденной гитарой напоминают нам об определенных видах досуга. Сюда относится и художественная деятельность, о чем свидетельствует редкая находка копии знаменитой картины "Три богатыря", написанной на холсте. Этот мотив был очень популярен среди охранников, и они часто «заказывали» его заключенным художникам. Цветная декоративная отделка некоторых тюремных бараков представляет собой еще одно уникальное доказательство творческой деятельности заключенных ГУЛАГа. Можно только предположить, что в этой творческой работе заключались и попытки сохранить остатки человеческого достоинства.

4) Писаное слово и личные истории неизвестных людей
Специфической задачей археологии ГУЛАГа является получение письменных источников, которые не хранятся в архивах, а в большом количестве разбросаны по лагерным объектам. Рядом с крайне редкими письменными артефактами (например, надписей, выскобленных заключенными), встречаются многочисленные официальные документы – отчеты о работе и соблюдении норм, таблицы, счета, технические документы и чертежи, газеты. Дневники заключенных и полученные ими письма являются, конечно же, совершенно уникальными находками – не только потому, что они дают чрезвычайно ценные свидетельства об обычной жизни в том или ином лагере, некоторые из них позволяют буквально заглянуть в мысли их авторов. Письма для заключенных были связью с внешним миром – с повседневной жизнью Советского Союза (одно из таких найденных писем можно прочитать здесь). Собранные вместе эти драгоценные артефакты открывают нам фрагменты жизненных историй, которые в противном случае были бы забыты навсегда. Таким образом, они сохраняют хотя бы немного знаний и памяти о людях прошлого, о которых история умалчивает.

Заключение
На огромной территории Сибири, в различных стадиях сохранности, находятся остатки десятков лагерей ГУЛАГа (часто вместе с инфраструктурой), которые еще никем профессионально не задокументированы. Несмотря на то, что собранные нами свидетельства уже не могут быть названы лишь небольшой каплей в море, их, несомненно, все еще недостаточно, и в некоторых моментах наши знания фрагментарны. Археологические исследования этих мест приносят дополнительный пласт информации о коммунистической репрессивной системе - совершенно уникальные свидетельства, которые невозможно получить иным путем. Они не только подтверждают и верифицируют свидетельства выживших заключенных или некоторые данные из письменных источников, но и дополняют и обогащают их; только при использовании всех видов источников, в том числе археологических и материальных, картина репрессивного аппарата Советского Союза становится полной.

Именно качественная и подробная документация еще нетронутых объектов, связанных с ГУЛАГом, позволяет нашим современникам взглянуть на те места, где миллионы людей лишились последних остатков свободы (часто безо всякой на то причины), страдали от изнурительной работы, недостатка пищи, подорванного здоровья или постоянных издевательств, и где многие из них погибли. Так мы можем вернуть эти трагические истории неизвестных героев в реальность. В отличие от письменных материалов, материальные доказательства гораздо труднее подвергнуть сомнению. Таким образом, археология дает нам "суровые данные", которые представляют собой неоспоримое напоминание о варварстве и извращенности коммунистической идеологии на практике.

Благодарность
Этот текст никогда не был бы написан без огромной помощи многих других людей, друзей и сотрудников. В документации лагерей и обработке результатов принимали участие прежде всего участники экспедиций: Павел Блажек, Мартин Новак, Давид Тетгаль и Радек Светлик. За техническую реализацию отвечали: Йозеф Брошта (реконструкция лагерей в 3D), Йиндржих Плзак (3D-модели объектов) и Ян Вратны (программист).

Перевод с чешского Ольги Сторожевой.